Измотала, изломала,
Изрубила на куски.
В яму бросила, зарыла
И сбежала от тоски.
Ты ж пробилась через камни,
Толстый-толстый слой земли
Ростком тоненьким упорным
И вопила: "Мне внемли!"
Память! Как не избавляйся,
Ты ж приходишь вновь и вновь.
Все опять напоминаешь,
Будоража нервы, кровь.
Слава Богу, что так создан
Внутрь живущий человек.
Помнит все, переживает,
Ищет счастье весь свой век.
Не находит в земном, тленном,
То что принесет покой.
В небо смотрит в изможденьи,
Глаза щуря под рукой.
Что-то вдруг внутри подскажет:
"Там в бездонной синеве
Приготовлено блаженство
В неизведанной стране."
А прохожий незнакомец
Подтвердит, что так и есть,
В край тот путь ему укажет,
Возвестив Благую Весть.
Дорогие читатели! Не скупитесь на ваши отзывы,
замечания, рецензии, пожелания авторам. И не забудьте дать
оценку произведению, которое вы прочитали - это помогает авторам
совершенствовать свои творческие способности
Поэзия : 3) Жизнь за завесой (2002 г.) - Сергей Дегтярь Я писал стихи, а они были всего лишь на бумаге. Все мои знаки внимания были просто сознательно ею проигнорированы. Плитку шоколада она не захотела взять, сославшись на запрет в рационе питания, а моё участие в евангелизациях не приносило мне никаких плодов. Некоторые люди смотрели на нас (евангелистов) как на зомбированных церковью людей. Они жили другой жизнью от нас и им не интересны были одиночные странствующие проповедники.
Ирина Григорьева была особенной. Меня удивляли её настойчивые позиции в занимаемом служении евангелизации. Я понимал, что она самый удивительный человек и в то же время хотел, чтобы она была просто самой обыкновенной девушкой. Меня разделяла с ней служебная завеса. Она была поглощена своим служением, а я только искал как себя применить в жизни и церкви. Я понимал, что нужно служить Богу не только соответственно, не развлекаясь, но и видел, что она недоступна для меня. Поэтому в этом стихе я звал её приоткрыть завесу и снять покрывало. Я хотел, чтобы она увидела меня с моими чувствами по отношению к ней и пытался запечатлеть состояние моего к ней сердечного речевого диалога, выраженного на бумаге. Но, достучатся к ней мне всё никак не удавалось.
